Сегодня прошла информация о том, что два здания по Динамовскому проезду переданы церкви. Я так поняла, что это здания Афонской церкви (Церкви иконы Божией Матери «В скорбях и печалях утешение»). В статье об этом говорилось очень невнятно. Цитирую: «Оба здания по Динамовскому проезду являются объектами культурного наследия (памятниками истории и культуры) народов России федерального значения 1696 года постройки. Здания относятся к имуществу религиозного назначения, здесь находится Церковь Преображения и Церковь Преображения Господня, отметила начальник департамента муниципальной собственности администрации Наталья Мамедова». Однако Преображенская церковь давно передана церкви и в ней ведутся давным-давно богослужения. И можно подумать, что церковь Преображения и Церковь Преображения Господня – это какие-то две разные церкви? Вобще-то это полная ерунда и некомпетентность.
Во всяком случае, можно порадоваться за сестер монастыря и за всех нас с вами. Потому что здания эти находятся сейчас в запустении и разрухе. Верим, что, обретя законных хозяев, они будут восстановлены и будут радовать горожан своим великолепием и красотой.
А вот как их отбирали у Церкви, у монастыря, у сестер:
Это был 1923 год. К этому времени, оправившись от гражданской войны и разрухи, начинает восстанавливаться и развиваться промышленность в г. Вятке. В августе 1923 года было решено для закрепления кадров на производстве создать «Рабочий городок» - общежитие на территории Преображенского монастыря. Других зданий в городе для того, чтобы разместить большое количество рабочих, просто не имелось.
В письме во ВЦИК председатель Вятского губисполкома Ф.С. Лизарев объяснял: «...95 % всего числа монашек (около 180 человек) было переведено в с. Филейка, что в 10 верстах от Вятки, где также имеется монастырь, но до того времени был пустующим»1. В зданиях Преображенского монастыря было поселено до 600 рабочих, которые первоначально заняли почти все здания, кроме церквей.
После выселения большинства сестер и размещения на территории монастыря «Рабочего городка» власти решают судьбу зданий церквей, имевшихся в монастырском комплексе: Тихвинской, Афонской и Преображенской. Объясняли это тем, что «с политической и административной точки зрения рабочий городок не совместим с монастырем».2 При этом указывалось, что «по прямому назначению для богослужебных целей» использовалась только Афонская церковь. «Тихвинская церковь была занята исключительно под жилье монашек, а Преображенская — под склад инвентаря и церковной утвари».
Сначала решали судьбу Тихвинской церкви. Узнав об этом, проживавшие там оставшиеся насельницы 10 сентября 1923 г. написали заявление в Вятский губисполком и в Москву, во ВЦИК,с просьбой оставить Тихвинскую церковь для молитвенных нужд, так как построена она была монашескими руками, а земля куплена на средства прихожан.3 Однако 25 сентября 1923 года, когда на секретном заседании Президиума Вятского губисполкома решался вопрос «Об использовании здания церкви бывшего женского монастыря в г. Вятке», эти аргументы в расчет не приняли, а постановили: «Имея в виду, что означенная церковь бывшего Вятского женского монастыря для религиозных целей не использована и в данное время пустует (живущие там сестры не рассматривались, видимо, серьезным препятствием - Авторы), предложить отделу управления губернией таковую сдать, надлежащим образом сдачу оформив, Вятскому губотделу кожевников для использования ее под клуб для рабочих этого союза».4
28 сентября 1923 года это постановление с грифом «секретно» было направлено Вятскому кожтресту с просьбой выслать представителя кожтреста «для принятия здания церкви бывшего женского монастыря завтра 29 сентября к 10 часам утра». Одновременно отдел управления губернией просил отвести незанятый на дворе флигель под общежитие остававшихся еще здесь сестер, подлежащих выселению из передаваемой церкви.5Передача здания церкви состоялась 2 октября 1923 года.6
11 октября 1923 г., когда на месте все было уже решено и подписано, храм закрыт, а имущество передано, в Вятский губисполком поступила радиотелеграмма из ВЦИК: «Ликвидацию Тихвинской церкви до резолюции ВЦИК приостановить. Смидович».7 В тот же день, местные власти ответили телеграммой: «Москва. ВЦИК. Смидовичу. Тихвинский храм изъят зпт оснований этому достаточно зпт материал подробностях высылается почтой тчк председатель губисполкома». 8
12 октября 1923 г., после получения этой телеграммы, ВЦИК пишет письмо в президиум Вятского губисполкома:
«Президиум ВЦИК получил прошение приходской общины бывшего Афонского храма при закрытом женском монастыре в г. Вятке. Община просит оставить ей для богослужения Тихвинскую церковь при этом же монастыре.
Президиум ВЦИК предлагает выслать копию постановления о закрытии Афонской и Тихвинской церквей и доклад о возможности удовлетворения просьбы общины. Ликвидацию Тихвинской церкви до резолюции ВЦИК приостановить. Член президиума ВЦИК П. Смидович».
Председатель Вятского губисполкома Ф.С. Лизарев в своем ответе писал 08 ноября 1923 г.: «... считая свой поступок по изъятию церквей ... правильным, губисполком просит санкционировать его решение». 9
Итак, вопрос об изъятии Тихвинской церкви был решен.
Афонская церковь в 1923 году была действующей. При ней был официально зарегистрирован приход, община которого в большинстве своем состояла из сестер Преображенского монастыря. Когда в августе 1923 года большая часть сестер-прихожанок покинула стены монастыря, община стала немногочисленной. Дальше власти вынудили сестер «добровольно» написать заявление, что они отказываются от Афонской церкви и переходят в приход Успенской церкви Трифонова монастыря.
6 октября 1923 г. был составлен договор членов Преображенской трудовой женской религиозной общины с Вятским губисполкомом в том, что члены общины «приняли от отдела управления Вятского губисполкома в бессрочное и безвозмездное пользование совместно с членами Успенской религиозной общины, находящийся в б. Вятском Трифоновом мужском монастыре Успенский собор со всеми богослужебными предметами, в нем находящимися, а также все имущество и инвентарь, принадлежавший Преображенской женской религиозной общине...»10
После этого в освобожденной от церковной утвари и инвентаря Афонской церкви, кроме общежития, был оборудован еще и клуб профсоюза кожевенников.
В мае 1924 года все церковное имущество, принадлежавшее монастырю и до того момента хранящееся в монастырских храмах, было передано сначала Успенской церкви Трифонова монастыря, а затем епархиальным управлением распределено по другим церквам.
До лета 1925 года Преображенская и Тихвинская церкви оставались пустующими, так как, несмотря на то, что вопрос об изъятии церквей был решен в 1923 году, а имуществом распорядились в 1924 году; в стенах монастыря давно поселились рабочие, - Тихвинская и Преображенская церкви долго не использовались, так как они стояли на учете в Губмузее — его официальное название — подотдел губоно по делам музеев и охране памятников искусства, старины и природы. Церкви входили в список памятников культуры РСФСР, который представлялся в Москву, в отдел по делам музеев Главнауки Наркомата просвещения РСФСР, там и утверждался. Для использования таких памятников в хозяйственных целях требовалось специальное разрешение Москвы о снятии их с учета. Для этого в 1925 году были подготовлены все необходимые документы.
6 июля 1925 г. проведено обследование Тихвинской церкви специальной комиссией и составлен протокол:
«Слушали: информационное сообщение представителя губмузея о том, что ... обе церкви, ...Преображенская XYIII века и Тихвинская начала XIX века подлежат охране в целом как памятники искусства и старины, и поэтому нельзя допускать их переделку, ибо переустройство нарушает существующий вид...
Экспертная комиссия по осмотру вынесла следующее заключение: внутренняя архитектура и убранство храма по своей стилистике и древности особой художественной ценности не представляет, за исключением царских врат, иконостаса (среднего), выполненных в стиле ампир...
В отношении внутренней архитектуры комиссия признала хоры с поддерживающими их колоннадами, выдержанными в стиле ампир, а потому желательно их сохранение при возможном приспособлении здания под жилье...
В настоящее время помещение для целей культа не используется. Здание не отапливается, ввиду чего наблюдается сырость, ведущая к разрушению здания.
По своему характеру помещение храма вполне подходит для использования его под жилье с устройством перекрытия и общих помещений в обоих этажах, что можно сделать скрытыми хоры и колоннады...
Колокольню возможно использовать в культурных целях (читальня, метеорологическая станция) со снятием колоколов и крестов.
От указанных приспособлений колокольни и храма нарушений архитектуры их не изменится». 11
К протоколу были приложены два совершено противоположных «особых мнения»:
1. Заключение по обследованию церкви (Тихвинской), находящейся в рабочем городке (бывшем женском монастыре) на предмет использования под квартиры рабочих кожзаводов Берегового района города Вятки члена Вятского городского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов депутата Ложкина Василия Алексеевича:
«...В отношении вопроса охраны искусства и старины, к которому относится настоящая церковь, с моей точки зрения, ничего тут ценного нет, помещение архитектуры обыкновенной. Современной живописи как представляющей искусство старины на стенах нет, а имеется лишь живопись иконостаса, который может быть перенесен в другое помещение, отчего с технической и практической стороны нарушений быть не может, а поэтому, со своей стороны, имеющий голос доверия рабочих и служащих тружеников города Вятки, считаю необходимым указанное выше помещение передать согласно ходатайству рабочих под общежитие, принимая во внимание жилищный кризис...» 12
2. Особое мнение А.В. Кряжевских, председателя Успенской г. Вятки религиозной общины:
«...Всякое изменение вида внутреннего устройства церкви, как, например, перекидка пола с хор на хоры и переделка церкви под двухэтажное помещение для жилья совершенно уничтожат целостность вида церкви, ценимое Главмузеем.
Следовательно, если госорганам желательно будет иметь эту церковь как единицу из ряда многих охраняемых, то переделка этой церкви совершенно недопустима. Если же более нужна лишняя единица жилой полезной площади, то церковь подлежит переделке, но с тем, что все в ней, ценимое Главмузеем, СОВЕРШЕННО ИСЧЕЗНЕТ». 13
Эти документы были направлены в отдел по делам музеев Главнауки Наркомпроса.
5 августа 1925 г. в Вятский губмузей пришел ответ из Наркомпроса, решивший судьбу Тихвинской церкви:
«Отдел по делам музеев не возражает против использования под общежитие рабочих так называемую Тихвинскую церковь бывшего Преображенского монастыря при условии сохранения и неприкосновенности внешнего вида как стильного архитектурного памятника начала 19 века. Все вопросы, связанные с переделкой внутри церкви, должны быть согласованы с губмузеем. Для разрешения вопроса об использовании колокольни необходимы фотографические снимки с нее, по получению которых вам будет дано соответствующее соглашение. Зав. отделом по делам музеев Н. Троцкая» 14.
После получения этого разрешения началась переделка церквей как Тихвинской, так и Преображенской под жилые помещения, которые сохранялись до конца ХХ века.
О том, что представлял из себя этот «Рабочий городок», рассказал Евгений Деришев, заместитель главы департамента культуры и искусства области, на страницах газеты"Вятский край"за 12 ноября 2003 года: «...Разоренный и разграбленный после революции 1917 года, монастырь в советское время превратился в огромную ночлежку-проживалку с длинными коридорами, комнатами-кельями, одним туалетом на 100 человек.
Тысячи вятских крестьян во времена коллективизации и индустриализации устремились в поисках счастья в губернский город, найдя здесь "приют"… Не знаю, по чьему предначертанию, но самый густонаселенный (в те послевоенные годы) в Кирове дом был незримо разделен на 3 корпуса: южный, северный и центральный. Большинство мальчишек военного периода в силу разных обстоятельств (а в основном из-за голода) ударились в криминал: хулиганство, воровство, грабежи, а порой и насилие… Может быть, именно поэтому за большим жилым комплексом областного центра, называемым "Рабочий городок", надолго закрепилось не пролетарское начало сочетания, а слово "шпанский"…15
По документам известно и о судьбе памятников, находившихся на территории монастыря. В марте 1925 году сотрудники административного отдела Вятского губисполкома провели обследование Рабочего городка и составили акт такого содержания: «...Оказалось: общежитие рабочих соединяется с другими зданием большим коридором, в котором имеются надмогильные памятники – 4 штуки, состоящие из больших каменных плит и, кроме них, имеется один склеп, шириной до 2 и 1\2 саженей и в длину 2 сажени, в котором имеется большой надмогильный памятник из больших плит и в стене коридора имеется надпись о том, что тут погребена какая-то игуменья.... Из общежития рабочих имеется только один выход – через коридор, в котором и находятся надмогильные памятники, напоминающие рабочим при всяком выходе из общежития умерших лиц, якобы лежащих под памятниками.
На основании изложенного считаю необходимым указанные в акте памятники изъять и передать их губкоммунотделу как строительный материал...16
Президиум губисполкома это предложение утвердил и памятники передали губкоммунотделу.17
Напомним, чей прах покоился под этими плитами. В статье Д.Н. Шилова «Материалы к «Русскому провинциальному некрополю» Великого князя Николая Михайловича по городу Вятке» есть раздел: «Преображенский женский монастырь», где в ведомости о лицах, погребенных в Вятском Преображенском женском монастыре, за 1910 год значатся:
«В церковной паперти монастыря: Афанасия (+18.01.1843, 47 лет), игуменья. «Из уст ее струил источник назиданья, И юных укреплял на битву со врагом, И к вечности одной их направлял желанья, И немощь немощных в них зрела состраданье. За оскорбленье ж всем любовью и добром Платить любила и смиреньем. За то ей смерть была не смертью, а успеньем».
Емеритиана (+07.02.1889), игуменья.
Сусанна (01.10.1796-16.12.1891), игуменья, в 1808 поступила в монастырь, 03.02.1830 пострижена в мантию, в 1837 назначена казначеей, 23.01.1843 – игуменьей, в 1862 удалилась на покой. Памятник с надписью».18
Четвертый памятник, возможно, был над захоронением игуменьи Епифании, умершей в 1917 году. (Фото 4. Вид на Преображенский девичий монастырь. Справа — полуразрушенный Кафедральный собор. г. Вятка. 1928 г.)
Примечания
1 ГАКО. Ф. Р-1258. Оп. 1. Д. 99. Л.. 70-72.
2 Там же.
3Там же. Л. 60.
4 ГАСПИ КО. Ф. П-2882. Оп. 1. Д. 6. Л. 54.
5ГАКО. Ф. Р-1258. Оп. 1. Д. 99. Л. 54.
6 Там же. Л. 56.
7Там же. Д. 99. Л. 64. Пётр Гермогенович Смидович (7 (19) мая 1874-16 апреля 1935), партийный и государственный деятель СССР. Был членом ВЦИК, президиума ВЦИК и ЦИК СССР, член Антирелигиозной комиссии при ЦК ВКП (б) (1922-1929 гг.).
8ГАКО. Ф. Р-1258. Оп. 1. Д. 99. Л. 63.
9Там же. Л. 70-72.
10ГАКО. Ф. Р-1258. Оп. 1. Д. 120. Л. 40-41.
11Там же. Ф. Р-1163. Оп. 1. Д. 55. Л. 17, 17об.
12Там же. Л. 19.
13Там же. Л. 20-21.
14Там же. Л. 22. Наталья Ивановна Троцкая-Седова (1883-1962), жена Л.Д. Троцкого, в 1920-х годах — зав. отделом по делам музеев (Главмузей) Наркомпроса.
15Деришев Е. Тайны и судьбы Преображенского монастыря \\ Вят. край, 2003. - 12 нояб. (№ 207).- С. 7.
16ГАКО. Ф. Р-1158. Оп. 1. Д. 48. Д. 552.
17Там же. Л. 550.
18Герценка. Вят. записки, 2008. - Вып. 13. - С. 137-138.