Основной источник сведений о первоначальной истории Вятки - это «Повесть о стране Вятской» (далее - ПСВ), созданная около 1706-1710 года. Это произведение отразило не только узко церковную историю, но явилось ценнейшим историческим произведением, отразившим историю Вятского края вообще. Конечно же, автор не мог быть беспристрастным к описываемым им событиям. Его отношение к ним отразилось в отборе того или иного материала, часть которого он отвергал, считая недостоверным. Конечно, в этом произведений оказалось много пробелов, анахронизмов, а то и явно фантастических эпизодов. Что-то казалось автору несущественным. ПСВ - не летопись (существование на Вятке летописания пока только предполагается), а исторический труд. Как и современные историки, в своей работе он добросовестно собрал сведения, по мере возможности используя все доступные ему источники: существовавшие в то время труды других историков, общерусские летописи, церковную литературу, местные предания, произведения более ранних вятских авторов (16-17 вв), составленные ранее также на основе местных преданий и даже археологические материалы (сведения о чепецких городищах). Естественно, что в своей работе автор совершил немало ошибок, что вполне объяснимо тогдашним уровнем исторической науки и ограниченностью доступных ему источников.
Сравнительно недавно было найдено еще одно очень интересное историческое произведение конца XVII в. - «Сказание о вятчанех, како и откуду приидоша на Вятку крещеныя люди и в той Вятцкой земли насельници быша» (СВ) - другой письменный источник по истории Вятки, в основе которого лежат более ранние сведения, чем приведенные в ПСВ, и послуживший одним из источников последней. Оба произведения близки по содержанию, но есть между ними и отличия. Автор ПСВ дополнил СВ сведениями, которые он почерпнул из других источников и как мог интерпретировал.
Итак, задавшись целью написать историю вятской земли, автор «Повести» обратился к общерусским летописям. Но в них сведений о появлении русских на Вятке не было. Видимо, поэтому он попытался реконструировать их сам, дополнив сведения СВ аналогиями из новгородских летописей. При этом появление русских на Вятке представлячлось ему героическим походом, сопровождавшимся военными подвигами.
Автор сразу отверг сюжет о беглых холопах и неверных женах, как недостоверный: «и сего же во мнозих древних летописцах нигде же обретается», считая его прямой клеветой. Будучи знаком с летописями, он сопоставил местную легенду с летописными рассказами об ушкуйных походах, одним из которых и посчитал поход новгородцев на Вятку. Отсюда - и героизация вятских событий по сравнению с текстом СВ и СП. Аналоги в новгородских летописях были. «В лЬто 6906 (1398). По велицЬ дни, на весне, новгородци же ркоша своему господину отцю архиепископу владыцЬ Ивану: «не можемъ, господине отче, сего насилья терпети от своего князя великаго Василья Дмитриевича, оже отнялъ у святей СофЬи и у великого Новагорода пригороды и волости, нашю отчину и дедину, нь хотЬмъ поискати святей СофЬи пригородовъ и волостии, своей отчины и дедины; и цЬловаша крестъ за одинъ брат, како имъ святей СофЬи и великого Новаграда пригородовъ и волостии поискати. И биша чолом посадникъ Тимофеи Юрьевич, посадникъ Юрьи Дмитриевич, Василии Борисович и бояри и дети боярьскыи и житьии люди и купечкыи дети, и вси их вои: “благослови, господине отче владыко, поискати святей СофЬи пригородовъ и волостии: или пакы изнаидем свою отчину къ святей СофЬи и к великому Новугороду, пакы ли свои головы положимъ за святую СофЬю и за своего господина за великыи Новъгород“. И владыка Иванъ благослови своих детей и воеводы новгородчкыи и всих вои; а Новгород отпусти свою братью, рекъ имъ тако: “пойдите, святей [Софии] пригородовъ и волостии поищите, а своей отцынЬ.»[1]Не обязательно вятского историка вдохновил конкретно этот летописный эпизод, но начало похода на Вятку он себе представлял примерно так же.
Подобным образом он использовал летописные сведения о войнах новгородцев на Волге: «и шедшее плавяху в судах на низ по Волге реке»[2]. В 1148г: «Той же зиме прииде Изяславъ Новугороду, сынъ Мьстиславль, ис Кыева, иде на Юрга к Ростову с новгородци и много воеваша людей Гюрговъ, и по ВолзЬ взяша 6 городовъ, даждь и до Ярославля попустошиша, а головъ взяша 7000, и воротЬшася роспутья деля».[3]В 1180г. князья «и положиша всю Волгу пусту и городы и все пожгоша»[4]. Кровавая война на Волге шла немного позднее - в 1216г.
В действительности, описанное в ПСВ продвижение русских на Вятку вряд ли было военным походом, о чем я подробнее написал в статье «Возможные источники легенды о бегстве холопов на Вятку».
Поход вверх по Каме также не упоминается в первоисточнике «Повести»- «Сказании о вятчанех». Вероятно, автор «Повести» тут использовал какое-то другое известное ему народное предание, вероятно - бытовавшее не на Вятке, а в Прикамье. Действительно относилось оно к походу на Вятку, или в нем повествовалось о другом подобном походе русских переселенцев - неизвестно, но такой маршрут движения вполне возможен.
Другой вставкой является сюжет о чудских городках по Чепце и взятии их новгородцами. О существовании таких городков автор «Повести» явно знал: «земляные окопы и валы построиша круг жилищ своих, боящеся находу Руси»[5]. Можно предположить, откуда автор почерпнул эти сведения. Он вполне мог побывать на чепецких городищах в окрестностях современного города Глазов (тогда - деревни) и знать удмуртские предания об Идна-батыре. Согласно этим преданиям, записанным в 19 веке[6], Идна пришел на Идна-кар вместе со своим отцом Донды. После смерти отца Идна стал князем над удмуртами. «Идна дожил до появления в крае русских и, как предводитель своего народа, вступил с ними в борьбу, скрываясь на Иднакаре после неудачных сражений. Были у него и другие города…». Автор ПСВ, составлявший свое произведение на основе всех доступных ему источников, вполне мог сопоставить эти предания с известным ему рассказом о приходе новгородцев на Вятку и дополнить ими свое произведение о заселении Вятки русскими. С походом новгородцев связывают легенду об Идна-батыре и некоторые современные ученые.
Но по другим сведениям, так как во время правления Идны «эта земля уже принадлежала белому (русскому) царю, то царь… велел его поймать».[7]То есть, здесь Идна предстает как руководитель восстания против русской власти. В другом предании говорится, что в это время русские уже жили в устьях реки Вотки[8], а удмуртам «от русских не стало житья[9]» а имя богатыря дано в форме Игна - удмуртская форма христианского имени Игнат[10]. Предания об Идне, скорее всего, относятся не к 12 веку, а к 16, когда удмурты массово переселялись с Вятки на Чепцу, а территория бывшего Казанского ханства, в которую входила и Средняя Чепца, полыхала восстаниями против произвола царской администрации. Одно из таких восстаний, охватившее в том числе и северо-восточные земли бывшего ханства, происходило в 1571-1572 гг. В нем в числе прочих народов принимали участие ханты и удмурты. Имена Донды и Идны не упоминаются в письменных источниках, но вероятнее всего, что они жили именно в это время. «Погост на городище Солдарском над рекою Чепцою» упоминается в писцовой книге 1615г[11].
Таким образом, указанные выше вставки, сделанные автором ПСВ в текст СВ, следует считать неудачными. Тем не менее, сейчас многое из изложенного в ПСВ подтверждено археологическими данными. Поэтому данное произведение в качестве сборника легенд, более или менее достоверных, признается современной наукой. Все-таки автор был на три столетия ближе к описываемому им времени и смог собрать много сведений, к настоящему времени забытых и в другие источники не попавших. На основании современных научных данных понятно, что, несмотря на вышеназванные недостатки, отражавшие общий невысокий уровень исторической науки той эпохи, «Повесть о стране Вятской» является серьезным для своего времени научным трудом, не потерявшим свое значение и в наше время.
[1]Новгородская первая летопись младшего извода. Комиссионный, академический, толстовский списки. // Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М-Л. 1950г. С.391. Далее в ссылках- НПЛ.
[2]Повесть о стране Вятской. Свод летописных известий о Вятском крае. Составил А. Спицын. Киров. 1993. С.6.
[3]НПЛ, с.214.
[4]НПЛ, с.226.
[5]Повесть о стране Вятской. Свод летописных известий о Вятском крае. Составил А. Спицын. Киров. 1993. С.6.
[6]Первухин, Н.Г. Эскизы преданий и быта инородцев Глазовского уезда. Эскиз IV-й. Следы языческой древности в образцах устной народной поэзии вотяков. Составил Н. Первухин. Вятка. 1889г. С. 10-11.
[7]Произведения народной словесности, обряды и поверья вотяков Казанской и Вятской губернии. Записаны, переведены и изложены Борисом Гавриловым во время его командировки в вотяцкие селения Казанской и Вятской губерний. Казань. 1880. С.153.
[8] Верещагин, Г. Е. Вотяки Сосновского края.// Верещагин, Г. Е. Собрание сочинений: В 6т. Т. 1. Ижевск. 1995. С. 109. Верещагин, Г. Е. Вотяки Сосновского края. Гр. Верещагина. Записки Императорского Русского географического общества по отделению этнографии. Том IV, выпуск 2. С-Петербург. 1886. С. 105.
[9]Верещагин , Г. Е. Вотяки Сосновского края. Гр. Верещагина. Записки Императорского Русского географического общества по отделению этнографии. Том IV, выпуск 2. С-Петербург. 1886. С. 103.
[10]Коробейников, А. В. Новый Иднакар: очерк историко- культурной реконструкции. Ижевск. 2006. С 39.
[11]Коробейников, А. В. Новый Иднакар: очерк историко- культурной реконструкции. Ижевск. 2006. С 29.